Звериная пара

Глава 1

Арина. Семь лет назад

Когда небо окрасилось алым закатным солнцем, меня похитили прямо около подъезда собственного дома. Надели мешок на голову и потащили вперед. Я пыталась кричать, но голос меня не слушался. Уши словно ватой заложило. Ноги онемели от страха, но чьи-то сильные руки быстро подхватили меня и швырнули вперед. Я куда-то упала, больно ударившись ногами о металл. Машина? Да, это определенно была машина. Я почувствовала кожаную обивку заднего сидения. В салоне курили, из-за чего в нос ударил впитавшийся след табачного дыма. Даже через надетый мешок на голову я ощущала этот тяжелый аромат.

И стало совсем страшно! Это ведь значило, что машина принадлежала мужчине. Передние двери хлопнули, и чей-то прокуренный хриплый голос приказал водителю:

– На базу.

Следом потянуло сигаретным дымом, а меня замутило. Я ненавидела сигареты, особенно дешевые и вонючие. Водитель вел спокойно, не гнал на безумной скорости. Не бояться и не спешат. Кто они такие? А самое интересное, зачем им я? Бедная студентка, которая живет со старой глухой бабкой. Родители бросили меня на бабушку еще в школе, смылись куда-то на заработки, да так и сгинули. А может, и не сгинули, а просто решили начать где-то новую жизнь без обузы. И перешли кому-то дорогу?

Тогда, возможно, причина моего похищения была, только вот шансов у меня не было. Никто спасать меня не придет.

– Останови, куплю сигарет, – снова этот прокуренный голос.

Я заворочалась на сиденье, но не могла встать – руки затекли от веревки, как и ноги. Меня хорошо перевязали, чтобы я даже рыпнуться не могла, но я все-таки хотела узнать, куда же меня везут и кто эти люди, поэтому набралась храбрости и сипло спросила:

– Кто вы такие?

Послышался тяжёлый вздох:

– Куда вы меня везете?

– Заткнись, а иначе врежу, что не сможешь жрать неделю. – Голос у мужчины был неприятный, какой-то визгливый. Такого выводить из себя было страшно, и я не стала играть с огнем. Просто закрыла глаза. Почему-то так стало легче, хотя у меня на голове был мешок. Я и так была в темноте, но видимо, когда мои веки сомкнулись, я почувствовала на секунду крохотную свободу в своих действиях, потому что эта темнота окружала меня по своему выбору. Голова ужасно болела. Она так не болела у меня с самого детства. Тогда меня мучили ужасные мигрени, и бабушка часто водила меня к терапевту, но тот разводил руками, поясняя все боли тем, что я слишком быстро расту.

Это было правдой. Я действительно тянулась вверх. И в средней школе была уже выше многих, за что и получала издевки. На самом деле я не могу вспомнить какого-то хорошего момента из своего детства, все было или ровно, или грустно. Друзей не было, только приятели. Ни возможности заняться любимым хобби в нашем поселке городского типа. С этим было совсем туго.

Получше стало только тогда, когда я смогла поступить в институт на самый непопулярный факультет, который там был. В дипломе у меня должно было значится то ли «оператор архивного дела», то ли «библиотечное дело». Но там, по крайней мере, у меня появился хороший выбор: больше возможностей найти для себя интересы и увлечения.

В общем, лежа сейчас с мешком на голове, я категорически не могла вспомнить то, ради чего я хотела бы сбежать от этих бандитов. Жизнь я свою ценила, но совершенно не обладала внутренней яростью или смекалкой, которые помогли бы мне перехитрить двух здоровых мужиков. Да, такие трюки только в кино проделывают.

Хлопнула дверь, и второй мужчина вернулся на свое место. Снова завоняло дешевыми сигаретами.

– Она тут решила вопросы задавать, но я ее заткнул, – поделился водитель. Второй молчал, видимо кивнул ему, поленившись даже ответить.

Машина тронулась и начала медленно набирать скорость. Они явно не торопились. Я уже не считала время, не старалась понять, сколько мы движемся в дороге. Мне просто было ужасно плохо, к горлу подступала тошнота от запаха в машине, внутри все сжималось от страха, а голова будто раскалывалась на две части. И это еще меня даже не тронули, не избили и не сделали чего похуже.

Как вообще люди находят силы противостоять своим убийцам и насильникам?! Похоже я настоящая слабачка.

Вскоре машина остановилась. Водитель крикнул, чтобы их пропустили, и я услышала звук открывающихся ворот. Мы заехали внутрь. И эти двое вышли из машины. Я думала, что и меня сейчас вытащат наружу, но меня так и бросили внутри.

Пролежала я долго.

– Забираем, – теперь появился третий мужской голос. Открылась дверца с моей стороны, и этот человек снова крикнул кому-то из тех, кто меня сюда привез.

– Да, сделку закрыли, – сказал мужчина, и резко дернул меня наружу, выволок на землю, а потом сгрузил на инвалидную коляску: я успела удариться о большие тонкие колеса. Меня куда-то повезли по каменной плитке. Вибрация от колес шла по всей коляске, у меня тряслись руки, а в голову впивались десятки раскаленных прутьев. Я стиснула зубы, чтобы не выть от боли. Небольшое облегчение пришло ко мне, когда я почувствовала прохладу кондиционера. Значит, мы внутри какого-то помещения.

А потом я услышала шаги. Их было несколько.

– Развязывайте, снимайте мешок. Хочу посмотреть на нее.

Чьи-то руки принялись проворно меня освобождать от пут, но, к моему огромному удивлению, я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. И это не было связано с тем, что они затекли – я чувствовала мириады иголок от оживших конечностей, но двигаться они не могли по чужой воле. Мне будто приказали не шевелиться.

Загипнотизировали?

С меня сорвали мешок, и я наконец-то смогла посмотреть на тех, кто меня похитил. Это действительно было помещение – холл в загородном доме, – но передо мной стояло четверо мужчин: двое молодых, наверное, немного старше меня, один среднего возраста, а последний мужчина был намного старше остальных. Седина проступила у него на висках и в бороде, а глаза у него были черные колодцы – смотришь в них и тонешь беззвучно. От его взгляда у меня все внутри похолодело, потому что я поняла, что меня похитили не для какого-то выкупа и не для того, чтобы убить. У этого человека на меня были совершенно другие планы. А все потому, что в этой черной бездне я увидела то, что сама иногда замечала в своем отражении в зеркале.

Красную яркую точку внутри зрачка.

– Отвезите ее в комнату и принесите сменную одежду, еду. Снимите путы и заприте. Буду проверять ее способности завтра, – он уже развернулся, но потом повернул голову к молодому мужчине и сказал: – И еще. Дайте ей таблетки от боли в голове. Невозможно считать эмоции. Пусть выспится.

– Да, господин, – поклонились двое молодых парней. И один из них сразу же покатил меня в сторону моей будущей комнаты. К моему удивлению, это оказался не подвал: комната оказалась крохотной, но с окнами, на которых были решетки. В ней помещались только узкая кровать и открытая привинченная к полу тумбочка, на которую поставили поднос из бумаги с такой же бумажной посудой. Там же стоял пластиковый стаканчик с водой и две таблетки в блистере, на котором было напечатано «Нурофен». На кровать положили одежду, больше похожую на робу. И только, когда дверь закрылась на три замка, давление, которое я чувствовала прежде, пропало.

Я сделала глубокий вдох и кинулась к окну, но ожидаемо упала на пол – ноги после онемения плохо слушались. А потом пришла дикая боль, кровь прилила к конечностям, и они будто загорелись. А голова в итоге взорвалась еще большей болью, которая отправила меня в темноту.

Глава 2

Арина. Семь лет назад

Сознание всплыло из мутной воды сна. Я несколько раз моргнула, пытаясь словить четкую картинку потолка, а когда пришла в себя, то поняла, что лежу на полу. Я медленно поднялась, чтобы не рухнуть снова, и добралась до койки. За окном уже светало – я провалялась на полу большую часть ночи. Тело ломило, но зато голова была ясной как никогда.

За дверью послышался шум. Я приложила ухо к стене, но слова превращались в невнятный гул. Тот мужчина сказал, что придет за мной «завтра», но это «завтра» уже наступило, а я даже не успела собраться, найти решение. Я дотронулась до оставленной одежды. Ткань под руками была грубой, и мне совершенно не хотелось надевать эту робу. Но я знала, как все это работает. Я начну плакать, сопротивляться, молить о помощи, а в итоге только разозлю похитителей.

Что меня может ждать? Сломанные конечности? Насилие? Изнасилование?

Да все вместе. И, возможно, что-то еще страшнее. Красный огонек в зрачках того мужчину не давал мне покоя. Получается я не одна такая. И это проклятие лежит не только на мне.

Я быстро натянула комбинезон «арестанта», прибрала волосы под ворот и стала ждать.

Ожидание длилось недолго: вот послышался звук открывающегося замка, и в комнату вошел один из помощников седовласого.

– Пошли, – сказал он без эмоций.

Я встала, дивясь, что меня никак не свяжут, но только я об этом подумала, как руки мои отяжелели, как и ноги. Идти было непросто. Я чувствовала невидимые гири на ногах и самые настоящие наручники на запястьях. Мужчина, что шел впереди меня, что-то сделал с моим восприятием. Гипноз? Боже мой, зачем я им?!

Он привел меня на крытый двор. Седовласый уже ждал, сидя в кресле, около него опять были двое мужчин. Сейчас я не видела красной искры, значит, он мог контролировать этот процесс. Я же не умела, пугая бабушку и тех, кто ненароком смог разглядеть этот дьявольский огонек.

– Здравствуй, Арина. Выспалась? Как голова?

Я хотела отмолчаться, но руки мои вдруг стянуло вместе, до боли сжав запястья невидимой силой. Понятно – кукловод дернул за ниточку.

– Все нормально, – ответила я. «Нормально хреново». Путы моментально ослабли.

– Ты знаешь, почему ты здесь?

– Не имею ни малейшего представления, – сказала громче. Виски прострелило болью, и я скрючилась. Вот же урод!

– А я думаю, ты знаешь, – издевался седовласый.

– Во мне что-то есть. Какая-то сила, – хрипло произнесла я, до конца так и не осознавая, что говорю это вслух.

– Верно, – расплылся в улыбке мужчина и плавно поднялся. Он подошел ко мне и поднял за подбородок мою голову, заглянул в глаза. – Ну вот и замечательно, свечение наконец-то стало стабильным.

Сильные пальцы отпустили мой подбородок, а главарь громко крикнул помощникам.

– Готовьте объект, будем проверять силу.

Я думала, что объектом он назвал меня, но позади я услышала звериный рык, а когда обернулась, то увидела, как во двор электрошокером загоняют медведя. А следом идут несколько человек с собаками.

– Не бойся, – пояснил мне с ласковой улыбочкой мужчина. – Если ты не справишься, мы спустим собак, и они его загрызут. Он еще медвежонок.

У меня все внутри сжалось от боли. Каким же скотом надо быть, чтобы так издеваться над животным!

– А если справлюсь?

– Тогда его убьешь ты, – улыбка стала зловещей.

– Зачем это все?! – вот теперь я не выдержала.

– Я пробужу твой дар, и я же посажу тебя на цепь, красная ведьма.

Да он сумасшедший!

– Начинаем, – громко оповестил он своих людей, и его помощник толкнул меня с террасы. Я чуть не упала, пока сбегала вниз. Путы моментально исчезли, руки освободились, а я замерла напротив животного. Нет, я ощущала совсем другую волну – я замерла напротив испуганного ребенка. И этот ублюдок хочет принести ни в чем неповинное животное в жертву на потеху всей толпе?

Я привычно почувствовала, как горячее пламя загорается у меня внутри, глаза лучше видят, нос чует ароматы всех врагов, а слух улавливает любой звук. Я сама становлюсь, словно зверем, только не звериная эта сила. Иная. Он назвал меня «красной ведьмой». Может так оно и есть.

Но убивать ради забавы я никому не позволю.

Медведь, еще совсем молодой, ловил своим черным кожаным носом чужие запахи. Он озирался, ища укрытие, но, конечно, не находил. Залаяли псы, и медведь резко ушел в сторону от меня, но ко мне подходить не спешил.

– Подгоните его к ведьме, – крикнул седовласый. – До вечера же провозимся.

Я старалась не думать о том, что со мной будет, если они спустят собак. Сейчас я пыталась остановить усилием воли сумасшедшее биение собственного сердца. Мне было до ужаса страшно! И слова главного нисколько не успокаивали. Он может решить оторвать мне все конечности, чтобы что-то во мне пробудить.

И что пробудить? Силу, как у Чудо-женщины? Так я не древняя амазонка, и отваги во мне ноль.

Лязгнули цепи ошейников. Собаки залаяли громче, и парочку действительно отпустили на длинный поводок. Они сразу же ринулись на медведя. Тот замахивался лапой, но как-то слишком вяло. Медленно…

– Что вы с ним сделали? – крикнула я главарю. Он удовлетворенно прищурил на меня глаза.

– Немного сравнял твои с ним шансы. Да и собакам будет проще.

У меня все внутри зазвенело от ярости.

– Я не буду в этом участвовать! – крикнула я с сорвавшимся рычанием ненависти.

– Хорошо, – быстро согласился седовласый и кивнул в сторону, где метались собаки. – Убить.

Этот холодный дьявольский голос пронзил меня насквозь. Я повернула голову в сторону медведя и увидела, как на него несутся агрессивные псы – убийц спустили с поводков. Я смотрела, как комья земли отлетают от их лап с острыми когтями, как они скалятся, какой жаждой крови горят их глаза. Эти собаки привыкли убивать. Уничтожать жертву.

Удар сердца – мощные лапы псов пружинят от земли. Следующий удар – пасти открываются шире. Еще удар сердца – и я чувствую боль несчастного медвежонка. Самая быстрая псина вгрызается ему в лапу. Несчастное животное ревет, а я перестаю дышать и хочу лишь одного – чтобы это все немедленно прекратилось!

Чтобы мы с ним просто исчезли из этого жуткого места!

Новый удар сердца. И под своими пальцами я ощущаю мех. Тепло живого существа. Звуки странно приглушенные, зрение туманится, но я концентрируюсь лишь на черных глазках, что смотрят на меня с мольбой. Я не опускаю рук, все больше ощущая тепло и боль. Мое сердце так громко стучит. Кровь несется по венам. И мне кажется, что тепло животного превращается в жар.

Я не выдержу. Я сгорю. Но я не отпускаю, потому что чувствую – нельзя, еще рано. И как только мои легкие снова могут дышать, я разжимаю пальцы. Молодой медведь плюхается на попу, смешно растопырив лапы. Он не злиться, наоборот, я ощущаю исходящую от него благодарность. Странно, но его лапа не кровоточит, хотя ведь я сама видела, с каким удовольствием в нее вгрызлась та псина.

Я боюсь оборачиваться назад, потому что не хочу смотреть в глаза страшного мужчины. Но тут мой взгляд наконец-то проясняется, и я понимаю, что о моем похитителе переживать уже не стоит. Теперь мне стоит подумать о другом. Например, какого черта я нахожусь в лесу!

Неужели мое желание было столь велико, что я просто перенесла нас с медвежонком неизвестно куда?! А учитывая, что я в тот момент хотела оказаться очень-очень далеко, то мы можем быть где угодно.

– О, Господи, – прошептала я. Медвежонок негромко рыкнул. – Да, дружок, мы похоже в жопе мира.

Про жопу я погорячилась. Через какое-то время я вышла к краю поселка. Медвежонок шел за мной, а я вытирала слезы тыльной стороной ладони. Мне стало так горестно за себя, за несчастное животное, снова за себя. Я ведь жила, никого не трогала, прятала свою странную аномалию в глазах, а получается, что это был признак ведьмовства?

– Да откуда это все? – простонала я и перехватила волосы, которые снова перезаплела в косу. Ненадолго правда, но хоть не мешают. Я развернулась к молодому медведю и остановилась. Он тоже замер, тихонько ведя носом, принюхиваясь к незнакомому лесу. Вот как теперь с ним быть? Кого просить помочь?

– Я сейчас схожу вон в тот поселок, попрошу помощи, хорошо? А ты сиди и жди здесь! – погрозила я пальчиком, стараясь не сильно анализировать то, что говорю с медведем. Но медвежонок меня как будто понял, уселся на землю и уставился во все глаза. – Вот, молодец! – похвалила я его и принялась пробираться через заросли на краю леса. Чудом не свалилась в овраг. Кое-как перелезла через все препятствия, изрядно потрепав робу и взлохматив заплетенные волосы до вороньего гнезда. А мне еще предстояло пройти заросли, огораживающие поселок.

– Соберись, последний рывок, – шептала я себе под нос, стараясь вселить хоть каплю уверенности в себя. Руки все исцарапались о колючие ветви, ноги промокли. На мне были какие-то тряпичные кеды на тонкой резиновой подошве, и я боялась, что скоро эта кукольная обувь развалится.

Я шла наугад, просто ориентируясь на жилые строения. И ведь совершенно не задумалась о том, что там меня может ждать опасность. Мне казалось, что те уроды – это нонсенс, ошибка Вселенной, и таких не может быть в двойном экземпляре.

Но и в этом поселке меня ждал еще больший кошмар.

Я каким-то чудом пробралась на улочку между домами. Заборы там соприкасались не вплотную, а задняя часть не была огорожена. Так я и оказалась на дороге поселка. Мне нужно было выбрать дом, в который я позвоню. Я медленно шла, разглядывая ухоженные фасады, и крутила в голове приблизительный диалог с людьми. Что мне им сказать? Однозначно, что меня похитили. Это не вызовет подозрений, что я совершенно не знаю, где нахожусь. И как только решу вопрос со своим местоположением, то сразу же надо будет пояснить, что за мной увязался медвежонок, которого надо куда-то определить. Да, такой рассказ похож на правду.

Наконец-то я выбрала симпатичный фасад, в меру скромный и простой. Позвонила в дверь калитки. Еще раз. Но меня встретила тишина.

– Наверное, хозяев нет дома, – заключила я вслух. – Ладно, выберу другой домик.

Но и со следующим меня ждал провал. И с третьим. И четвертым.

– Да что за невезение! – топнула я ногой от досады. – Точно, охрана! У таких поселков всегда есть охрана!

Ноги сами понесли по дорожке в сторону предполагаемого въезда в поселок, но чем ближе я была к центру большого поселения, тем тревожнее мне становилось. Слишком тихо. Слишком безлюдно. Вот теперь я начала задумываться, что, возможно, я попала в еще одно непростое место. Но ведь кто-то же должен здесь быть!

И я нашла жителей на свою голову. Вышла на пригорок, с которого открылась ужасающая картина – остальная часть домов горела. Несколько домов, но они полыхали и их никто не тушил. На земле лежали люди. Они не шевелились, а у меня поднялась желчь к горлу от одной жуткой мысли. Я забегала глазами, пытаясь понять происходящее, но вокруг была тишина; ветер уносил от меня не только запах гари, но и звук, сдувая все в другую сторону.

– Жопа, просто жопа, – зашептала я, и тут наконец-то увидела человека. Мужчина был высокий, его мощные плечи были расправлены, и он будто замер перед огнем. Одежда на нем висела рваными кусками, но это не вызвало во мне подозрений – мало ли это единственный спасшийся. Я не стала кричать, понимая, что вряд ли меня услышат, поэтому просто побежала вперед. Свернула на дороге в сторону горящих домов. Алое пламя мелькало среди высаженных деревьев искусственной аллеи. Но, когда я приблизилась к месту, зажав нос рукавом, то мужчины там не было.

– Извините, что здесь случилось? Когда приедут спасатели? – крикнула я в пустоту. Спасатели были нужны и мне, но в данной ситуации просьбы помочь выглядели бы просто убого. Тут люди погибли, а я все-таки жива.

– Где вы? – попыталась я дозваться до мужчины последний раз. – Да чтоб тебя..! – выругалась себе под нос. Куда он так незаметно и бесшумно пропал?

Я отошла к другому дому и заметила, что калитка открыта. Может быть, он ушел внутрь? Я нырнула в проем, быстро добежала до дома и постучала в дверь, но та оказалась не заперта. Я с неохотой вошла внутрь.

– Ау, есть кто дома? – громко позвала хозяев, хотя и чувствовала, что дом покинули в спешке: на полу валялись вещи, игрушки. Пульс мой участился от напряжения, волоски на шее наэлектризовались. Моя потаенная суть, что и дарила мне алый огонек в зрачках, сразу же напряглась, напружинилась, заставляя и меня не терять бдительность.

И я увидела, нет, почувствовала замах! Отскочила. Еще раз. А потом ринулась наружу. Нутром чуяла, что на открытом пространстве меня выловят быстро, поэтому кинулась к сараю. Нырнула внутрь, нашла какой-то темный угол и забилась туда. Пахло деревом, а еще золой. Я интуитивно начала обсыпаться ей, чтобы сбить свой запах. Зачем? – я сама и не понимала, но руки делали.

Мужчина заскочил внутрь. Я видела его руки с когтями. Огромные ручища, которыми можно на куски рвать. Боже мой, что здесь творится?! Я заставляла себя не впадать в панику. Фокусировалась на одной единственной задаче – выжить. Спастись. Но где-то внутри себя я понимала, что не выберусь, ведь передо мной стоял не человек.

Какой-то громкий звук отвлек его. Он резко мотнул головой в сторону выхода. принюхался и рванул на раздражитель, а я так и осталась сидеть в этом сарае, стараясь даже не дышать. Послышались выстрелы, громкие команды, а потом в сарай вошел вооруженный мужчина. Он был мощным и опасным. Я чувствовала какую-то звериную силу от него, поэтому вся замерла, сжалась – нет, к такому я точно не выйду самостоятельно. Пусть вытаскивает сам.

И стоило мне об этом подумать, как его глаза остановились ровненько на моем лице, а на губах появилась наглая улыбка. Увидел в темноте!

– Привет, красавица, – сказал он мне и протянул руку.

Я мотнула головой. Он сначала удивился, а потом его улыбка превратилась в оскал.

– Прячешься, засранка, – прорычал он и резко кинулся вперед ко мне. Я даже не успела среагировать, как он сжал мою руку в стальной хватке. – Пошли. Будем разбираться. – И потащил на выход.