Отпускаю, как сон

Потому что я опасен, потому что я слишком опасен

Я люблю тебя, но не могу, не могу, не могу быть с тобой

Я не могу любить тебя и ухожу

Потому что я опасен, любовь моя.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Женщина в шляпе с широкими низкими полями долго стояла возле могилы симпатично и молодого – судя по фото и датам на дорогом гранитном памятнике – парня. Шляпа и темные очки скрывали ее лицо, были видны только губы и подбородок, по которому скатывались слезинки.

– Я помню! – тихо сказала она.

***

Несколько лет назад.

Димка Чудов, худой парень в темной кофте с капюшоном, надетым на голову, стоял за сиренью, не в меру разросшейся в их обычном городском дворе, окруженном пятиэтажками, и оглядывал пространство, не занятое кустами. Уже почти стемнело, вокруг тихо и мирно, и никого подозрительного не наблюдалось. Димка все равно очковал – если он скрывается за сиренью – то и другие могут, тем более в сумерках. Но, делать нечего – надо рвать к родному подъезду, авось пронесет! И он рванул – быстро пошел к дому, добрался до железной двери, и сунул руку в карман. Черт! Где ключи? Димка, беззвучно матерясь, принялся рыться в карманах.

Тут из темноты и возник Маха, коренастый качок с татухами, и недобро усмехнулся. Димка прижался спиной к двери подъезда.

– Ну, здорово, Чудик! – произнес качок – Ищу-ищу тебя… Знаешь, за чем?

Чудов, с тоской, посмотрел на окна своей квартиры – хоть бы Леська выглянула! Если увидит – догадается в ментовку позвонить.

Дверь подъезда открылась, и вышла немолодая женщина с мусорным ведром. Димка сделал рывок, Маха успел схватить его за капюшон, но Чудов вырвался, и парни вбежали в подъезд, оттолкнув бабулю.

– Сшалели, что ли? – крикнула та – Чуть с ног не сбили!

И заглянув в подъезд, прислушалась.

Димка бежал вверх по лестнице, Маха несся за ним… Чудов добрался до площадки третьего этажа, и замер – сверху спускался парень, имени которого Димка не знал. Видать, Чудова пасли и у квартиры. Димка пометался по площадке, остановился, и прислонился к стене, с тоской смотря на Маху.

– Сбежать хотел? – спросил качок, взял Димку «за грудки» и несколько раз ударил кулаком «под дых», отчего тот судорожно хватал ртом воздух, сползая по стенке вниз. Маха, держа жертву за одежду, не дал сесть – поднял резко, рывком.

– Я счас полицию вызову! – крикнула бабуля, послушала еще, и достала мобильник.

– Кать! Вашего Димку, похоже, опять бьют! В подъезде! – сказала она в телефон.

Нажав отбой, женщина вздохнула и произнесла :

– Вот беда то, с этим Димкой! Опять проигрался!

И посмотрела на окно третьего этажа, где показалась та самая Катя, которой старушка звонила – полноватая блондинка, приближающаяся к пятидесятилетию.

– Ну так что, Димон? – спрашивал Маха, наседая на Димку – Когда долг вернешь?

– Я отдам! – торопливо и отчаянно врал Чудов – Отдам, правда!

– Когда? – поинтересовался Маха.

– Завтра!

Парни рассмеялись.

– Чудик! – ржал Маха – Ты миллионер, что ли? Ну смотри, Димон! Так и передам – завтра! Тебя за язык не тянули.

На этаже сверху хлопнула дверь, парни придвинулись к своей жертве еще ближе – типа, друзья беседуют.

Красивая молоденькая девушка, тоненькая, большеглазая, с длинными темными волосами, завязанными в высокий хвост, спустилась на площадку, крикнула:

– Отвалите от него!

Подошла к Чудову, и оттолкнув безымянного, остановилась рядом с Димкой, сердито и вызывающе смотря на парней.

– Ты, Леся, не встревай! – произнес Маха – Мужской базар.

Они знали, что девушка только кажется хрупкой – она умела драться, была смелой и дерзкой. Конечно, парни ее не боялись, но уважали. К тому же, Леся нравилась и Махе, и второму, хотя девушка даже не знала, как его зовут.

– Сколько? – спросила она у качка.

– Да я не знаю! – пожал плечами Маха – Мне сказали сходить, напомнить! А сколько – у братишки спроси.

– Димка все вернет! Пусть подождут! – произнесла девушка.

– Да все норм, порешали уже! – встрял безымянный – Димон сказал, завтра отдаст!

– Чего? – вытаращилась Леся.

Она еще не знала, что этим происшествием, случившимся с братом, закончилась ее прежняя жизнь, и началась новая.

…– Открой! Открывай, гад такой! – кричала Катя, стуча кулаком в дверь Димкиной комнаты.

– Мам, успокойся! – уговаривала ее Леся.

– Да сколько можно! – воскликнула женщина, но от двери отошла, и отправилась на кухню, где села за стол, и горестно подперла лицо руками.

"Да уж… – подумала девушка – Если бы маме не позвонила соседка, Димку бы избили – в очередной раз!"

– Денег нет! – зло сказала мать – Пускай, сам разбирается! Убьют его, и ладно! Один раз поплачем! Отмучаемся!

– Я уеду! Спрячусь, не найдут! – раздалось из-за двери.

– Спрячешься? – взвилась Катя – А твои долги нам отдавать? Сестре твоей? Хочешь что б ее убили, или…

– Мам! – остановила ее Леся.

Женщина замолчала, поморщилась, и взялась за грудь.

– Мамуль? Сходить за таблетками? – вскрикнула девушка.

– Не надо! Отпустит, сейчас! – махнула рукой мать, и взяла со стола чашку с остывшим чаем.

– Господи! – продолжила она с горечью – Какой мой сын, никчемный!

– Это болезнь! – заступилась Леся за брата – Игромания. Димке лечится надо!

– Уезжать надо! В другой город, где нет этих притонов, подпольных казино! – тоскливо произнесла Катя.

– Да где их нет? – усмехнулась девушка.

– И то правда! – согласилась мать – Свинья грязи везде найдет! Не понимаю, это сколько ж надо играть, что бы столько задолжать?

– Они в долг дают играть, – объяснила Леся – под проценты, бешеные. Мамуль, ты не волнуйся! Димка сам разберется.

– Квартиру я не продам! – твердо сказала женщина.

…Квартиру они продали, и переехали в другой город – к морю, как сказала мама.

В первый же день Леся с Димкой отправились посмотреть место, где теперь будут жить.

– Ну и деревня! – кривился брат. Это он привирал – большой красивый город, возможно, не хуже прошлого.

Их заинтересовало темное мрачное здание с горящей неоновой вывеской «Скорпион», возле которого Димка Лесю сфоткал – по ее просьбе. Девушка печально вздохнула – она уже знала, что «Скорпион» был самым крутым ночным клубом города, страшно дорогим, и страшно пафосным, куда их с братом вряд ли пустят.

Они пошли дальше, продолжая глазеть по сторонам, и добрались до площади, с двухэтажным зданием с колоннами, и большими буквами, складывающими в слова «Дом культуры». Димка опять поржал – колхоз да и только! А Леся притормозила и отстала от брата, потому что увидела стенд с афишами, одна из которых сообщала – «Театральная студия «Мечта» объявляет дополнительный набор…»

Вздохнув, девушка отошла от ДК, и догнала брата.

– Смотри! – воскликнула она, показывая на вывеску «Кафе Блинчик» – Давай, домой блинов купим, что бы маме не готовить! Устала она, с этим переездом, пусть отдохнет!

Димка кивнул, и они зашли в кафешку, небольшую, с несколькими высокими столиками без стульев, и прилавком, за которым немолодая женщина клала на пластиковую тарелку блин, свернутый в "конверт".

Перед ней стояли двое парней: худощавый, высокий брюнет, модно одетый, в темных очках; и блондин, здоровый и широкоплечий, в дорогом костюме. Им обоим, на вид, было лет по двадцать пять.

– "Хм! – подумала Леся – Мажоры смотрятся в этой забегаловке странно! Что они тут забыли?"

И отметила, что мажоры симпатичные. А брюнет так вообще, красавчик!

– С чем возьмем? – спросил ее Димка, разглядывая меню, висящее на стене возле входа.

– Сейчас у мамы спрошу! – ответила девушка, не переставая глазеть на парней, и достала телефон.

Брюнет схватил блин и принялся есть – жадно, с аппетитом.

– Ну ты, Стас, и оголодал! – рассмеялся блондин.

– Нигде такой вкусноты нет! – ответил черненький, с набитым ртом – Соскучился по вашим блинам!

– Приятного аппетита, Стасик! – лебезила продавщица – И вы, Игорь Евгеньевич, покушайте!

Блондин улыбнулся женщине, второй проигнорировал, и парни пошли к выходу. На Чудовых они и не взглянули бы, но брюнет толкнул Лесю плечом – тесно ему, видишь ли! – и она уронила телефон. Местные мажоры не обратили на это происшествие никакого внимания, девушка же ахнула и поспешила мобилу поднять – телефон был стареньким, и чуть живым.

– Э, мужик! – возмутился Димка, и схватил брюнета за рукав. Тот повернулся к нему, и толкнул кулаком в грудь. Димка ударился спиной об угол стола, а парни ушли. Брат не сильно пострадал физически, только морально, но все же состроил страдальческую мину.

Телефон, от падения, вырубился, и не хотел включаться.

Девушка пришла в ярость, сунула мобилу в карман, и выбежала из кафе.

– "Посмели обижать моего брата! И толкать меня! И разбивать телефон!"

Леся бросилась за парнями, которые собирались садится в тачку, припаркованную у "Блинчика". В машинах девушка не разбиралась, но поняла, что эта крутая, и дорогая. Но Лесе пофиг на крутизну тачки и ее владельцев – догнав брюнета, она толкнула его в спину и крикнула:

– Эй!

Парень повернулся, а девушка приняла бойцовскую стойку, и попыталась его ударить. Но брюнет оказался быстрым, и легко отбил ее руку.

– Умеешь драться? – рассмеялся он – Потом, как-нибудь, подеремся. Времени нет!

Леся опять бросилась к нахалу, но ее схватил за талию, и удержал, Димка.

– Леся, успокойся! – крикнул он.

Брюнет обаятельно улыбнулся.

– Ну извините, правда некогда!

– Простите его! Он невоспитанный! – добавил, смеясь, блондин, парни сели в машину – качок за руль – и уехали.

А брат с сестрой вернулись в кафе. Лесю все еще трясло от злости. Она проверила телефон – он так и оставался мертвым. И девушка заныла.

– Разбился? – сочувственно спросил брат.

Леся кивнула.

– Жесть! И что теперь? – сокрушался Димка.

– Надо было с этого денег на ремонт содрать! – буркнула сестра – А ты влез, держал меня!

– Не связывайтесь с ним! – подала голос продавщица – Это бандит!

– Бандит? – переспросил Чудов.

– Панин! – эту фамилию женщина произнесла как ругательство – Будь он не ладен! Вернулся, значит!

– Откуда вернулся? – поинтересовался Димка.

– Не из тюрьмы, где ему и место! – проворчала продавщица – За границей где-то, был. Папаша его отправил, от греха подальше. Паниных в городе все боятся! А Стасик этот, хозяин "Скорпиона", и вовсе отмороженный. Заказывать будете?

– С собой возьмем! – ответил парень.

Девушка молча возилась с телефоном.

– Второй-то, Игорь Синицын, хороший мальчик! – продолжала женщина – Но с Паниным дружит. С детства, не разлей вода.

– Похоже, вы всех в городе знаете? – со злой усмешкой спросила Леся. У нее было плохое настроение, а сплетницы девушку бесили всегда.

– Это ихнее кафе, Синицыных! – обиженно поджав губы, ответила толстуха – Поэтому и знаю! Давно у них работаю.

Выйдя на улицу Леся велела брату:

– Маме не рассказывай! Нечего ее волновать.

– И не собирался! – буркнул Димка.

Моря они так и не увидели – оказалась, оно далеко от этого района.

***

В "Скорпионе" почти пусто – еще не ночь. Стас с Игорем расположились на диване – личном месте владельца заведения – с бутылкой виски и орешками, и, без особого интереса, смотрели на сцену, где, так же без энтузиазма, танцевала у шеста стриптизерша, а ее товарки сидели рядом с пилоном, за столиком.

– Девушки! Вы кого развлекаете? Нас? – крикнул Панин.

Танцующая у пилона остановилась.

– Стасон, ты обидел девочку! – произнес Игорь.

– Какую девочку? – удивился Стас, думая, что друг говорит о стриптизерше.

– В "Блинчике"! – объяснил Игорь – А она симпатичная, между прочим!

Панин попытался вспомнить девушку, которая полезла к нему драться – хах!, но не смог. Что-то мелкое, и волосы хвостом.

– Симпатичная? Не заметил! Вон их, – он показал на танцовщиц – симпатичных, сколько! – и налил виски.

– Я за рулем! – принялся отказываться друг.

– И шо? – пожал Панин плечами – Гаишники тормознут? Твою машину каждая собака знает!

Повернулся к сцене, крикнул:

– Девушки, свалите уже! Идите отдыхать! – и отпил из бокала.

Стриптизерши наводили уныние своими вялыми, словно сонными движениями – зажигать они будут позже, когда будет кому сорить деньгами. Вот пусть и отдыхают, до позже.

– Ты насовсем вернутся? – поинтересовался Синицин.

– Не знаю, глянем! Отец придумал, что заболел.

– Придумал? – поднял бровь друг.

– Как вообще, дела обстоят? – спросил Панин, игнорируя его вопрос – Какая обстановка в городе?

– Появилась одна баба… – помолчав, ответил Игорь.

– Шо за баба? – уточнил Стас.

– Без понятия! – пожал плечами Синицин – Называют Тетей. Кто она – никто не знает. Действует через подставных – недвижимость скупает, клуб открыла. Теперь в городе не только твой «Скорпион» популярен. И, ходят слухи, что всё… – Игорь многозначительно посмотрел на Панина – собирается прибрать.

– А вы шо? – допытывался Стас.

Игорь повертел в руке бокал с виски.

– А что мы? Пока все слухи!

– Платит?

– Платит!

– Хм! – хмыкнул Панин – Глянем! Да выпей ты, уже! Сидит, облизывается.

Стас понял, на что покушается некая Тетя, и понял, что Игорь врет. А в чем ложь – этого он, пока, не знал.

***

Чудовы сидели на кухне, и ели купленные блины, запивая их чаем.

– Как вам город? – спросила мать.

– Город, как город! – пожал плечами Димка.

– Море видели? – не отставала женщина.

– Видели, но не близко! – ответила Леся – На море потом, отдельно съездим.

– А работу Димке не искали? – продолжила допрос мать.

Димка помрачнел.

– Мам! – воскликнула его сестра – Мы не за тем ходили! Работу поищем! Вот прямо сейчас и начнем, в интернете, на сайтах объявлений. Кстати! Здесь театральная студия есть.

– Выбрось ты, эту дурь, из головы! – раздраженно махнула рукой Катя – Такие простые люди, как мы, актерами не бывают. В городе есть педагогический университет. Тебе надо подать документы, и срочно, а то опоздаешь!

– Не хочу в педагогический! – заупрямилась девушка.

– А что поделать? – пожала плечами мать, отпивая чай – Образование надо. Куда без него! И потом, учителя всегда нужны. Мы с Димкой, работать будем, а ты учись! Дим! Ты меня слышишь?

– Угу! – буркнул брат.

– Тридцать лет скоро, лоб такой! – завела Катя – Не учился, не работал нигде толком! Теперь, не отвертишься! Не будешь работать – вон из дома! Хватит на шее сидеть!

Димка вскочил и ушел из кухни.

Обычное дело у Чудовых. Мать пилит сына, он обижается и психует…

Леся вздохнула, и решила завтра отправиться в ДК, в театральную студию. Но, не говорить маме – она опять примется ворчать.

***

Уже полно посетителей, а у шеста опять извивается стриптизерша. Парни молча попивают виски – о чем надо поговорили, все интересное обсудили, новостями обменялись.

В клубе появилась красивая, ухоженная брюнетка лет двадцати, и сразу направилась к дивану.

– Привет! – улыбнулась она Синицину, (он ответил – "Привет, Лизок!"), дала Стасу подзатыльник, сказала – Телефон включи! – и стукнула Игоря.

– Э! Меня за что? – возмутился Синицын.

– За компанию! – ответила брюнетка.

– Не бузи, сестренка! – улыбнувшись, велел ей Стас.

С Лизой пришел Вадим, молодой человек лет тридцати, одетый в дорогой костюм, еще один приятель Панина, и они со Стасом пообнимались – давно не виделись. Затем, Вадим отодвинул Лизе стул, но она проигнорировала, и приземлилась рядом с Игорем. Вадим сам сел на выдвинутый табурет.

– Стас, с тебя штраф, за игнор! – произнес он – Целый день не могу дозвонится! Бутылка виски!

– Хах! Виски, так виски! Вам меня все равно не перепить! – усмехнулся Панин.

Что было правдой.

– Закажите и мне, что-нибудь! – попросила Лиза, смотря на Игоря.

Синицин не успел отреагировать – Вадим поднял руку, делая знак. К нему быстро подошел администратор, немолодой, полноватый и величественный – для других. Перед хозяином и его друзьями этот важный птиц терял всю свою напыщенность.

– Николай Иванович,– обратился к нему Вадим – принесите Елизавете Алексеевне, что и всегда! А нам еще виски. Бутылку.

Иваныч кивнул, почти кланяясь и поспешил выполнять.

– Кстати, Вадим! – вспомнила вдруг Лиза – Ты мне роль обещал! Не забыл?

– Не забыл! У меня сейчас нет новых проектов. Вот вернусь в Москву, и буду искать что-нибудь для тебя!

– Жду с нетерпеньем! – произнесла Лиза, и опять перестала обращать внимание на молодого человека.

…Друзья изрядно выпили – не каждый день, и даже не каждый год, собираются вместе. Вадим смотрел мутным взглядом, Синицин вообще задремал, только Стас казался трезвым. Сестру Панин отправил домой – пить алкоголь ей нельзя.

На сцене теперь выступала группа – музыканты и певица. Стас поморщился:

– Какой отстой!

Вадим вопросительно посмотрел на Панина, а тот показал на певицу.

– Еще тоскливее, чем стриптезерши раньше. Но, лучше в нашем городе нету! – объяснил он, налил себе и Вадиму, и спросил – Вадька, ты надолго тут?

– Нет, какое надолго! Работать надо! – ответил друг – Я приехал только с тобой увидеться!

– Как Наташа? У нее все ок? – помолчав, поинтересовался Стас.

– Нормально Наташа! – ответил Вадим – Ты из вежливости спрашиваешь, или…?

– Для поддержания разговора! – перебил его Панин, обрубая тему.

Они помолчали.

– Ты дома так и не был? – спросил Вадим.

– Мой дом тут! К отцу завтра схожу.

К ним подошла сильно пьяная, и сильно накрашенная женщина за сорок, с пустым бокалом в руках, плюхнулась на диван между Стасом и спящим Игорем, и томно произнесла хрипловатым сексуальным голосом, обращаясь к Панину:

– Красавчик, купи мне выпить!

Стас отодвинулся, и молча налил ей. Женщина одной рукой держала бокал, другой пыталась Панина лапать.

– Какие мышцы! Какой пресс! Спортом занимаешься? Тренируешься? – ворковала она, чуть ли не облизываясь.

– Я тренируюсь на людях. Подойдет?

– Если на женщинах – то да, подойдет! – мурлыкнула дама. Стас скинул руку соблазнительницы, и произнес:

– Нет, не на женщинах! Женщин не бью!

– "Лядь! – раздраженно подумал он – Обычное дело, пьяные дурные, но где Иваныч, где охрана? Совсем расслабились, пока меня не было! Уволю всех, к чертям!"

Наконец явился администратор, поднял и увел нетрезвую цирцею.

– Мадам, этот мальчик не продается! – приговаривал он – Давайте, я вас с другими познакомлю.

– Не хочу других! Почему не продается? Знаете, сколько у меня денег! Всех могу купить! – орала она на весь клуб.

– Он сам, может всех купить! – вежливо объяснял Иваныч.

…По лестнице, ведущей на второй этаж "Скорпиона", Стас с Игорем поднимались в обнимку, шатаясь и едва не падая. Синицин отстранился, прислонился к стене, и заплакал.

– Ты, Панин, сволочь!

– Чего? – не понял Стас.

– Ни разу, за три года, не приехал! Я так скучал по тебе, брат!

Он уткнулся лицом Панину в грудь, его плечи и спина затряслись от рыданий.

– Вот шо ты ноешь? – спросил Стас, обнял Игоря, но почти сразу отстранился.

– Ты весь в соплях! Лядь! Я весь в твоих соплях!

Однако, друга он не бросил, и они добрались таки до второго этажа, и ввалились в панинские апартаменты. Хозяин "покоев" дотащил Синицына до спальни, где тот упал на кровать. Сам Панин лег в соседней комнате на диван, и мгновенно вырубился…

ГЛАВА ВТОРАЯ

Красная Ауди подъехала к особняку, огороженному высоким металлическим узорчатым забором, и останавливается у таких же, узорчатых, ворот. Из машины вышла Лиза Панина, подергала створки ворот – они не открылись. Девушка была явно пьяна, и нетвердо держалась на ногах – уехав из "Скорпиона", она отправилась в другое злачное место, где следить за ней, и запрещать бухать, было некому.

– Игорь! – негромко позвала Лиза, и прислушалась. Где-то рядом залаяла собака.

Панина взялась руками за решетку, поставила ногу на один из узоров и попыталась залезь на забор. Нога соскользнула, девушка скинула туфли, и полезла опять. Голая ступня наступила на острую грань узора, Лиза тихонько вскрикнула, по решетке потекла кровь. Из темноты возник мужчина, худой, неприметный, и довольно молодой. Взяв девушку за талию, парень снял ее с забора. Лиза его оттолкнула.

– Драбик, руки убрал! – негромко крикнула она – Ты следил за мной, не уехал? А если бы, я в машине трахалась, тоже смотрел бы?

– Я выполняю свою работу! – произнес мужчина – Как личный телохранитель!

И добавил:

– Елизавета Алексеевна, давайте уедем! Разбудим всех, будет неловко! Игоря все рано нет, он в клубе ночевать остался!

Лиза сделала шаг, поморщилась от боли, оперлась о Драбика, и поковыляла к машине. Охранник посадил ее на переднее сиденье, но не со стороны руля, и так, что ноги остались на улице.

– На Вашей поедем! – сказал он – Свою потом заберу. Но, сначала надо ногу перевязать. Вон как кровь льет! Пойду за аптечкой.

И отошел, но Лиза его окликнула.

– Драбик! Не говори папе! И Стасу.

Телохранитель возник из темноты, неся в одной руке Лизины туфли – которые положил в машину – в другой аптечку.

– Когда я про Вас рассказывал! – сказал он, присел на корточки, взял ее ногу, спросил – Мы с Вами не выдаем секреты друг друга, так ведь?

И погладил лодыжку Лизы, смотря ей в лицо. Девушка быстро закивала, соглашаясь.

– Отъедем? – спросил Драбик, закончив перевязку.

Лиза опять кивнула. Отъехали недалеко, на пустырь, где что—то собирались строить – возможно такой же коттедж, каких в этом элитном поселке было множество – и уже выкопали котлован, и завезли материалы. Драбик заглушил мотор, но свет в салоне не выключил, и смотрел в зеркало заднего вида на Лизу.

Девушка разделась, обнажив довольно большие крепкие груди, с крупными сосками, похожими на ягоды малины, сняла трусики, и легла на заднее сиденье, раздвинув ноги. Делала она это равнодушно, старательно и обыденно, словно на приеме у гинеколога.

Драбик сел рядом с ней. Какое—то время, он просто смотрел на ее крупную, гладко выбритую вагину, затем провел по ней пальцем, сжал, довольно сильно – девушка ойкнула – и начал водить пальцем по гладкому и нежному, но пока сухому, лону. Лиза его никогда не хотела – вначале.

Телохранитель нащупал пальцем холмик клитора, и стал его гладить, сначала легко и нежно, потом сильнее и быстрее. И, не переставая тереть холмик, погрузил большой палец в дырочку, и стал им двигать, ускоряясь. Плоть под пальцами увлажнилась, и мужчина еще ускорил движения. При этом, он смотрел на лицо девушки – на ее устремленный в пространство взгляд, и приоткрытый, слегка искривившийся рот.

В этом для телохранителя был особый кайф – смотреть на ее лицо во время секса.

Холмик набух, и увеличился, а соски уже не были похожи на ягоды – они напряглись, и торчали вверх. Теперь девушка не лежала смирно, а двигала бедрами, быстро и сильно, насаживаясь на палец, и негромко постанывала. Драбик отодвинулся.

Бедра Лизы скользнули по сиденью, стремясь набухшей плотью за рукой парня. Она словно вынырнула из небытия, уставилась на телохранителя широко открытыми глазами, и произнесла:

– Нет, Драбик! Продолжай!

Она приподнялась, и схватив его за руку, положила на вагину, но он опять убрал.

– Попроси! – сказал парень.

– Драбик, пожалуйста!

Он молчал.

– Полижи, Андрей! Полижи меня!

Драбик опустился на колени, Лиза быстро придвинулась, и ее вагина, с темнеющей влажной, распахнутой дыркой оказалась у его рта. Он коснулся клитора языком, и стал его полизывать. Лиза застонала. Она полусидела, опершись одной ногой в пол, второй в сиденье, и двигала бедрами, пихая свою вагину в рот Драбику, и желая заполнить его своей плотью.

– Я трахаю тебя в рот! Трахаю в рот! – повторяла она. Горячая волна предверия оргазма накатывала на девушку и отступала.

– Драбик, мать твою! – крикнула она – Вые… меня!

Телохранитель сел на сиденье, девушка оседлала его, и задвигав бедрами, пытаясь насадиться на член как можно глубже.

Она увидела, что к машине подошел человек с фонариком – видимо, сторож, и вытаращился на девушку. Взгляд чужого незнакомого мужчины усилил ее возбуждение, и она стала двигать бедрами сильно и мощно, насаживаясь на член телохранителя все сильнее и глубже. И приподнималась, опираясь на руки, что бы сторож видел ее прыгающие сиськи, с торчащими сосками.

Драбик смотрел на ее лицо, с безумным взглядом, и перекошенными губами, которые она кусала своими белыми зубками, и едва сдерживался, что бы не кончить. Лиза представила, как сторож смотрит в ее раскоряченную вагину, и светит туда фонариком, заголосила, задергалась, мелко и лихорадочно, и кончила, содрогаясь всем телом. Тогда кончил и он.

Девушка упала на сиденье, и лежала, в приятном изнеможении.

– Надо было в другое место, тут сторож! – сказала она – И все видел!

– Давай, я его убью! – предложил Драбик.

– Поехали! – повысила она голос.

Она не сомневалась, что убьет, но опасалась, что мужика начнут искать, и выяснят, чем Лиза занималась на этом пустыре. Телохранитель сел за руль, и машина тронулась…

Подъезжая к особняку, Драбик сказал, что ему не нравиться, как работает мотор, и надо завтра отогнать Ауди в сервис.

…Это началось четыре года назад, когда у Панина появился новый охранник, взявшийся неизвестно откуда, и неизвестно за какие заслуги приближенный Алексеем Николаевичем до личного телохранителя.

Лиза на охрану внимания не обращала, но этого заметила, почувствовав женским нутром, что новичок на нее странно поглядывает – жадно, как на поджаренный стейк. Девушка не стала жаловаться отцу, потому что уезжала в Москву, учиться на актрису, и домой возвращаться не собиралась. К тому же, этот взгляд хоть и пугал ее, но, отчего-то, был ей приятен, и возбуждал.

В столице Лиза Панина попала в переделку – наняла людей, что бы наказать девицу, с которой враждовала. Ведь именно так Панин—старший решал проблемы… Покушение не удалось, над Лизой нависли крупные неприятности.

Отцу и брату девушка рассказать не могла, опасаясь, что ее опять запрут в клинику лечится, и позвонила тому самому отцовскому охраннику, которого даже не помнила – попросила помочь, и не рассказывать папе. За помощь и молчание она предложила ему отсосать… Драбик приехал, решил все проблемы, и забрал Лизу домой.

Утром.

От особняка Паниных отъехал красный автомобиль, и свернул на боковую улочку. Из—за поворота, навстречу ему, выскочил черный «БМВ», и, вскользь, ударил машину своим бортом в бок. Красная"Ауди" затормозила, ее развернуло, и ударило в столб. Черную машину бросило в сторону, она вильнула, выровнялась, и быстро уехала.

***

Стас вошел в кабинет отца, когда тот, задумавшись, смотрел в окно.

Алексей Николаевич Панин повернулся к сыну, и они, какое-то время, смотрели друг на друга.

По их лицам невозможно было понять, рады ли они увидеться после трех лет разлуки, или не очень. Все же, отец и сын очень похожи – и внешне, и характером – и оба умеют скрывать свои чувства.

– Как себя чувствуешь? – вместо приветствия спросил Стас.

Отец уселся за стол, дождался, пока и сын сядет на кожаный диван, и только тогда сухо ответил:

– Не волнуйся о моем здоровье! Волноваться надо о бизнесе!

– С чего? – спросил Панин-младший, сделав вид, что не в курсе.

– Хреновые дела! – хмуро сообщил старший – Проверки пошли, прокурора сняли. Новый теперь, не наш, нездешний, прислали из Москвы. И в порту люди чужие. А в городе баба появилась, пытается наркоту прибрать. И казино открыла. Кто за ней стоит – неизвестно. Она действует через Бузыкина.

– Через Бузу? – удивился Стас – Он же мелочь! Металлом занимается.

– Уже не мелочь! Поднялся, с ее помощью, и ходит, как король. Клуб открыл – по крайней мере, на него оформлен. На твой «Скорпион» больше всего наездов – конкурента хотят убрать. Проверки, подставы! А мне некогда клубом заниматься. Своих дел хватает.

– Вот суки! – усмехнулся младший – Буза… И что, некому на место поставить? У тебя охраны нет? Драбика бы послал, поговорить.

– Я не хочу открытого конфликта! – ответил отец – А ты делай, что хочешь! С тобой уже они конфликта не захотят.

– Понятно! – опять ухмыляется сын – Вот приедет Панин, Панин всех рассудит! Я же отмороженный, куле!

– А что делать? Бизнес надо защищать.

– Надоело быть в роли пугала!

– Не преувеличивай! – строго произнес Алексей Николаевич – Я пытаюсь понять, кто за всем этим стоит. За этой бабой. Найду – разберусь. А пока делаю вид, что не влезаю.

– Если Синицын, начальник полиции, со своими ресурсами, ничего не нашел…

– Я думаю, он знает.

– В смысле, знает?

– В прямом. Но, помалкивает.

– Так это, наезд только на тебя? На нас?

– Не понятно, пока! – пожал плечами отец.

– "То-то У Игорька глаза бегали!"– подумал Стас.

– Займешься? – спросил Алексей Николаевич.

– "Скорпион" я защищу! А в твои дела не полезу, знаешь же!

– Опять за свое! – поморщился отец – За три года не поумнел! Здорово мать, в детстве, мозги промыла! – он помолчал и продолжил – Все равно этот бизнес будет твой, после меня! Какая разница, когда начинать?

– Так ты, и правда придумал, что приступ сердечный был? – спросил младший, вглядываясь в лицо отца – Что бы я вернулся? Что б за твой бизнес впрягся?

– Приступ был! – помолчав, ответил он – Думал, сдохну, не попрощавшись с сыном. Но, теперь здоров, и про все эти болячки надо забыть. Не вспоминай!

– Ладно, пап, я пошел! – сказал Стас, и встал – Дела!

– Жить дома будешь или в клубе своем? – спросил Алексей Николаевич.

– Клуб и есть мой дом! – ответил младший, и вышел.

– Я рад, что ты вернулся! – крикнул ему вслед отец.

–"Надо же! – подумал Панин-младший – С чего он сдался, и выдал такое признание? Постарел, и стал сентиментальным, или подлизывается, что бы я делами занялся?"

Однако, от слов отца, на душе у Стаса потеплело.

***

В студию Лесю приняли, и даже роль сразу дали – певички в ресторане. Да и кому, как не ей, петь – музыкалка за плечами! Еще оказалось, что вскоре состоится премьера этого спектакля.

Девушка всегда знала, что будет актрисой. В своем городе, кроме музыкальной школы, еще ходила в студию при театре. Правда, мама всегда была против такого выбора будущей профессии – она не верила в дочкин талант и возможности… Но, что с того, что мама против? Леся взрослая, и самостоятельная! Вдохнув воздух театра, Леся подумала: может, нужно уехать – да хоть в Москву – и поступить, например, во ВГИК? Но, для этого нужны деньги. Значит, нужна работа!

Проходя мимо вчерашней кафешки, девушка опять хотела купить блинов, но передумала – плохие воспоминания, плюс сплетница продавщица. Зато обнаружила, недалеко от "Блинчика", цветочный магазин, с объявлением на двери – «Требуется продавец». Будто судьба услышала ее мысли и направила этой дорогой! И Леся зашла в магазинчик.

Он был заставлен цветами и наполнен смешанными легкими ароматами. За прилавком стояла черноволосая женщина, лет сорока, приветливо девушке улыбнувшаяся.

– Здравствуйте! – улыбнулась Леся в ответ – Я по объявлению!

И вот – она уже стоит за прилавком, и зажимает ножницами стебель розы, собираясь его обрезать. Брюнетка, которую звали Лариса, и которая являлась хозяйкой магазина, посмотрела, как кандидатка управляется, потом взглянула на часики на своей руке.